Происшествие в Окдейле - Страница 28

На станцию в Пайсоне прибыл товарный поезд. Бридж слышал, как в миле от проселочной дороги жалобно взвизгнули тормоза. Как хорошо было бы сесть в вагон и оставить опасных спутников позади! Но эта спасительная идея была тотчас отметена воспоминанием. Мальчик сказал: «Знаешь, Бридж, меньше всего на свете я хочу с тобой расставаться!»

«Не могу, — размышлял мужчина. — Не знаю почему, но не могу. Парнишка определенно охомутал меня. Все подумают, что я открыл приют. И во всем виноват я сам. Но причина мне неизвестна: встретил ребенка, и тот тут же накинул петлю на мое сердце. Сбросить ее я не могу — и не хочу. Я бы понял, если бы это была девушка…» И Бридж встал как вкопанный посреди дороги. Похоже, его остановил странный шум. Или странная мысль. С минуту он не двигался, а потом опять покачал головой и отправился дальше к магазину — шум явно оказался ложной тревогой.

Когда он зашел в магазинчик за покупками, за не убранную на лето печь спрятался человек с лисьими глазками. Бридж купил необходимое, занявшее целый мешок из-под картошки, и пока он разбирал товары, хитроглазый мужчина затаился на своем наблюдательном пункте, не замеченный покупателем. Бридж ушел, а человек последовал за ним, стараясь держаться в тени деревьев, растущих у обочины. Оба обошли город по окраине и вышли на дорогу на юг. Тут Бридж пролез через сломанную ограду и остановился за заброшенной мельницей. Наблюдатель проследил, как он поставил мешок и сел рядышком покурить; тут незнакомец растворился во тьме, оставив Бриджа наедине с самим собой.

Минут через пять-десять с северной стороны показались две стройные фигурки. Они двигались неуверенно, часто останавливаясь, озираясь и к чему-то прислушиваясь. Когда они добрались до мельницы, Бридж заметил их и тихонько свистнул. Они сразу же пролезли в дырку в заборе и подошли к нему.

— Фух! — выдала одна фигурка. — Думала, никогда не дойдем. Не встретили ни души. Где Джова?

— Пока не пришла, — ответил Бридж, — и, возможно, не придет. Не представляю, как ей удастся незаметно пройти через весь город с таким большим зверем, а если ее увидят, за ней будут следить — местные мимо такого не пройдут. Если за ней будут следить, она не придет сюда. По крайней мере, я на это надеюсь.

— Что это? — вдруг спросил Оскалузский Вор. Все замолчали, прислушиваясь. Девушка задрожала.

— Вот я знаю, что это, а все равно мурашки бегают, — прошептала она, когда слабое позвякивание цепи достигло их ушей.

— Пора бы привыкнуть, мисс Прим, — усмехнулся Бридж. — Уже почти сутки слушаем.

Девушка никак не отреагировала на произнесенное имя, а в темноте Бридж не мог видеть ни ее лица, ни странного выражения на лице мальчика, услышавшего, как товарищ ее назвал. Думал ли он о ночном набеге, совершенном им на спальню мисс Абигейл Прим? Размышлял ли о том, что карманы его пиджака топорщатся из-за предметов, принадлежавших юной леди? Но что бы ни тревожило его разум, губы не выдали ни звука.

Все трое молча ожидали Джову и неуклюже переваливающегося рядом с ней Беппо.

— Он что-нибудь ел? — спросил мужчина.

— Да, — закивала Джова. — Хорошо ел. Сейчас Беппо добрый. Беппо больше не злой.

— Рад слышать это, — сказал Бридж. — Что-то мне не нравилась идея прогулки по лесам в его компании, особенно если он голоден!

Грудной смех Джовы был очень мелодичен:

— Я не думать, он тебе вредить. Беппо знать, ты мой друг.

— Надеюсь, ты правильно поняла его настроение, — ответил Бридж. — Но даже теперь я бы не стал рассчитывать на многое.

* * *

Вилли Кейса отвезли в Пайсон, так как он должен был выступать свидетелем в деле о смерти отца Джовы. Полученный утром от Оскалузского Вора доллар жег карман: подросток уже предвкушал ожидавший его после слушания праздник неумеренности. Возможно, мороженое, шипучка, арахис, конфеты и лимонад удовлетворили бы его желудок, но не гордость и самодовольство. И вот впервые в жизни он восседал за столиком в кафе. Вилли чувствовал себя светским повесой, этаким бонвиваном, когда заказывал яичницу с беконом миленькой официантке в «Элитном Ресторане на Бродвее», но счастье паренька не было таким уж безоблачным: впервые в жизни ему казалось, что все его тело состоит из рук и ног, которые некуда девать. Он со страхом посмотрел на выпирающие из-под скатерти колени и залился румянцем, уверенный в том, что принявшая заказ девица сейчас давится на кухне от смеха, а все остальные только и делают, что глазеют на него. Чтобы как-то имитировать безразличие и тем самым оградиться от назойливых взглядов, Вилли потянулся за зубочистками, стоявшими в стеклянном стаканчике посреди стола, — и опрокинул сахарницу! Мальчишка сразу отдернул непокорную руку и свирепо уставился в потолок, побагровев до самых корней волос. Собрав волю в кулак и быстро оглядевшись, Вилли убедился, что его конфуз остался незамеченным. Постепенно напряжение спадало, но тут подошел владелец кафе и попросил юнца снять шляпу.

Это были самые кошмарные тридцать минут в жизни юного Кейса, хоть и провел он их в роскоши «Элитного Ресторана». Двадцать три бесконечные минуты ушли на ожидание заказа, семь минут он поглощал принесенное и оплачивал счет. Вилли ел и пил на редкость эффективно — ни одного лишнего движения, никакой потери времени. Сначала он нарезал яичницу с ветчиной на ровные кусочки, как раз такие, чтобы умещались в рот, не больше, но и не меньше, потом смешал полученную мозаику с картофельным пюре, низко-низко склонился над тарелкой и, работая ножом и вилкой с максимально возможной скоростью, принялся, как лопатой, кидать еду в брюхо.